Бурлацкий Ф.М.

Я бы хотел высказать две-три тезисных мысли, которые, мне кажется, здесь не вполне прозвучали.

Первое. Деятельность, я бы даже сказал без преувеличения, подвиг Михаила Сергеевича Горбачева должен быть поставлен в исторический контекст. Сам Михаил Сергеевич порождение, в известной степени, ХХ съезда партии. Если бы не было доклада Хрущева, если бы не было начала демократизации внутри самой партии, то, конечно, Горбачев, может быть, и остался бы секретарем ЦК, занимал бы другие посты, но не стал бы тем, кем он стал.

Второе – эволюция самого Горбачева. Это происходило на моих глазах. Я сопровождал Михаила Сергеевича во многих его поездках за рубеж. Я помню, какая дистанция была от Женевы до Рейкьявика, а затем и до Вашингтона. И в Рейкьявике, который считается колоссальной неудачей, неудачей вообще и в особенности неудачей Горбачева, произошло маленькое, но очень знаменательное событие – Михаил Сергеевич предложил Рейгану, тому самому Рейгану, который называл нас «империей зла», работать над программой безъядерного мира. И Рейган согласился. Он приехал потом в Америку, и на него накинулись в конгрессе. Я это говорю потому, что мы еще не оценили по-настоящему весь тот духовный потенциал, который был связан с перестройкой, с новым мышлением и с деятельностью Михаила Сергеевича. Завтра будет опубликована моя статья в «Независимой газете», но это только начало разговора о том, чем была перестройка.

Третье – об интеллигенции. Я думаю, что межрегиональная группа, которая была создана из самых лучших побуждений (я примыкал к ней, потом отошел от нее), совершила чудовищные ошибки, потому что она сделала ставку на Ельцина. Я публично говорил об этом. Потом они пытались что-то изменить, но было поздно. Я публично говорил членам межрегиональной группы, что у них нет единой программы, что Ельцин – это человек власти, который использует их и выбросит. А они вместо того, чтобы встать в оппозицию большинству съезда, встали в оппозицию к Михаилу Сергеевичу Горбачеву и, в конечном счете, толкнули его на приглашение так называемых правых для спасения положения. Это шло из межрегиональной группы, потому что она начала атаку против Горбачева, причем какую атаку. И то, что они объявили тогда идею суверенитета независимости от Советского Союза, было началом разрушения Советского Союза. Все это прекрасно понимали.

И последнее. Я не согласен с моим талантливым другом, Георгием Хосроевичем Шахназаровым, что перестройка не имеет будущего. Перестройка не в том смысле, как она происходила у нас, а перестройка, которая создала определенный дух, сделала Горбачева мировым лидером, поставила его в ряд с такими деятелями ХХ века, как Ганди. Перестройка как идея ненасилия, эволюционного преобразования общества. Этот дух необходим сейчас, поскольку мы пережили десять лет насилия, насильственной ломки. Мы должны вернуться на путь мирного перехода к современному цивилизованному обществу с его технологией, с его уровнем жизни, с его культурой, с его разумным законом, гарантированным рынком, с его демократией. Именно это было целью перестройки - переход к современной цивилизации. Я думаю, что в этом смысле перестройка, пусть она будет называться иначе, еще станет востребована и сыграет свою историческую роль.